В массе своей мы уже привыкли к тому, что наше лечение – это наша проблема.

Пока ломаются копья и ведутся дебаты о медреформе, мы все также выходим из кабинета врачей с бумажечками, на которых написан список всего, что должно быть в мало-мальски оборудованной амбулатории, пишет Людмила Пухляк для УП Життя.

И бредем с ним в ближайшую аптеку, где покупаем все – от копеечных перчаток и пеленок на кушетку до инновационных препаратов, стоимость которых может исчисляться тысячами долларов.

Медреформа обещает, что будут семейные врачи, а вот будут ли у них одноразовые перчатки – пока неизвестно.

Сейчас в силу вступил Национальный перечень лекарственный препаратов, который регламентирует, какие препараты должны закупать лечебные учреждения.

Пройдясь по нему чуть внимательней, можно легко заметить, что там – только базовый набор лекарств. И это означает, что мы все также будем ходить в аптеку с бумажечками.

Например, из обезболивающих там есть аспирин, ибупрофен и парацетамол.

А значит – при малейшей операции мы пойдем в аптеку за дексалгином. Потому что после того, как что-то разрезали, а потом зашили, ибупрофен не очень помогает.

И все, кому приходилось сталкиваться с серьезной проблемой со здоровьем, знают, как это дорого, и какими могут быть эти аптечные счета.

Пока мы еще не знаем и не понимаем, что будет после реформы, и как это будет. Но уже сейчас миллионы украинцев оплачивают свое лечение сами.

Соцсети, сайты, объявления по радио и ТВ, билборды пестрят просьбами о помощи в сборе денег на лечение. Это и онкологические больные, и раненые в АТО, и с редкими заболеваниями, и взрослые, и дети, которые сейчас проходят лечение.

Они не могут ждать реформ, им сейчас нужно лечение, сейчас нужны лекарства и медпрепарты.

Они уже продали или продают все, что можно, тратят не миллионы, а миллиарды гривен на то, что в третьей статье конституции Украины задекларировано, как высшая социальная ценность – жизнь и здоровье.

А мы – большей частью добрые и отзывчивые. Мы понимаем. Мы перечисляем деньги или адресно, или в фонды, и за эти деньги люди покупают лекарства и… платят 7% налога на добавленную стоимость.

Курс лечения дорогим препаратом при раке стоит больше 160 тысяч гривен в месяц. С этой покупки пациент платит 7% налога на добавленную стоимость

Вот просто вдумайтесь в абсурдность этого – мы платим налог за то, что лечимся за свой счет.

С каждой капельницы, с каждой таблетки, с каждого протеза, с каждого медицинского аппарата мы платим налог государству, которое не может нас обеспечить лечением.

И если некий фонд купит некой больнице лекарства или какие-то медсредства, то он тоже заплатит НДС государству за то, что выполняет функцию государства.

Мне одной это кажется абсурдом?

На самом деле до марта 2014 года лекарства и медсредства не облагались НДС.

Но после революции в числе первоочередных законов была принята поправка к 193-й статье Налогового кодекса о применении ставки 7% на медпрепараты и оборудование, даже на те, которые приходят на клинические испытания.

Целью этого налога было задекларировано… снижение цен на лекарства.

Мне искренне жаль сейчас времени искать речь Арсения Яценюка, где он пытался рассказать, как это поможет нам получать лекарства дешевле, но она была. И естественно цены не понизились, а повысились, так как плательщиком НДС является конечный потребитель.

Потом было падение курса гривны, и цены на лекарства взлетели, так как большая часть закупается за валюту или же сырье. А сверху еще и НДС 7%, про который все сейчас даже и забыли.

Когда я рассказала про это онкологическим пациентам, они были в шоке и пошли проверять чеки.

Может быть, кому-то кажется, что 7% – это совсем не много.

Но представьте себе, что курс лечения дорогим так называемым таргетным препаратом при раке молочной железы может стоить 116 тысяч гривен в месяц.

На него человек собирает деньги со всего мира по гривне, а потом платит 8 тысяч налога государству, которое не включило в Национальный перечень лекарственных средств ни одного таргетного препарата.

Также такой пациент сам покупает себе сопроводительную терапию, капельницы, шприцы, контрастное вещество для обследования и с каждой покупки платит 7% налога за то, что ему необходимо, чтобы жить.

И получает от государства пенсию по инвалидности 1500 гривен.

У меня математика не складывается никак и логика просто отказывает – онкологический пациент платит государству больше, чем оно ему, и при этом государство заявляет, что у него нет денег на онкологических пациентов, поэтому они будут заниматься профилактикой.

Если вы думаете, что это единственное абсурдное место в Налоговом кодексе, то вы ошибаетесь. Есть еще возврат НДФЛ.

Налог на доходы физических лиц мы платим с любого дохода, но мы все имеем право, согласно статье 166, на налоговую скидку.

Если мы платили ипотеку, учили детей, сами себе отчисляли денег в пенсионный фонд и так далее, то нам могут вернуть НДФЛ, уплаченный с этих сумм.

Там же мы находим и статью 166.3.4, согласно которой мы можем включать в налоговую скидку суммы, потраченные на лечение себя или своих родственников.

«Аллилуйя! – подумала я, когда первый раз прочитала про эту норму закона. – Хотя бы НДФЛ верну с годового дохода, потому что потрачено больше».

Сложила свои счета и договора из больницы, пошла заполнять налоговую декларацию и была с позором изгнана из налоговой службы, потому что:

«…вартість послуг з лікування, сплачених на користь закладів охорони здоров’я.

Податкова знижка за вказаною підставою буде надаватися з часу набуття чинності законом України «Про загальнообов’язкове державне медичне соціальне страхування» (з 1 січня року, наступного за роком, у якому такий закон набере чинності).

Таке обмеження закріплено в пункті 1 розділу XIX «Прикінцеві положення».

То есть пока не примут закон «Об общеобязательном медстраховании», мы не имеем право даже уменьшить свои расходы на медицину на тот налог, который мы заплатили.

А о нем забыли просто с 2010 года. Сейчас уже 2017-й, новая метла метет медреформу и страховая медицина – уже не наш путь.

То есть опять бред: мы платим государству налоги, которые должны пойти и на медицину в том числе; мы не пользуемся медициной и платим за нее; нам должны налог вернуть, но не возвращают, потому что государственные деятели не сделали свою работу – не разработали и не приняли закон о медстраховании, а внести поправку в Налоговый кодекс тоже забыли.

А за работу тем, кто про нас забыл, было заплачено тоже из наших налогов.

Ясно и понятно, что для реформ нужно время, что законодательная машина очень инертная, но я говорю сейчас о человеческих жизнях и здоровье.

Может быть, не надо сильно стараться улучшать все и сразу, а начать с того, чтобы перестать наживаться на тех, кто еле выживает?

Не пытаться сразу обеспечить всех лекарствами, а сделать их доступнее, отменив НДС.

Нет денег на пенсии инвалидам?

Включить расходы на лечение в налоговую скидку, что позволит компенсировать хоть часть средств, потраченных на лечение.

Можно пойти даже дальше и проявить невиданный гуманизм, изменив больничные аптеки.

Вы замечали, что в больничных аптеках есть все, что надо именно в этой больнице? И обычно это сама дорогая аптека в районе.

Там бахилы будут стоить 5 гривен, хотя им цена – 50 копеек. И все построено на том, чтобы ободрать тебя, как последнего лоха, пока ты хромой или ошарашенный новостями от врача.

Вот чья нужна воля, чтобы в больницах были социальные аптеки, а не коммерческие?

Чтобы там продавались те препараты, что нужны, но без наценки и НДС.

Государство может себе позволить купить оптом медпрепараты и продавать тем, кому оно должно давать бесплатно, не зарабатывая на них миллионы?

Потому что проблема дороговизны лечения сейчас не в том, что у медицины нет денег. А в том, что все пытаются получить сверхприбыль с пациента, который на грани выживания.

И, возможно, государство сможет сделать первый шаг и перестанет брать деньги с тех, кого оно обрекает на смерть.