В последнее время стал активно обсуждаться вопрос о преемнике Владимира Путина. Думается, сейчас это малоактуально, поскольку нынешний президент вовсе не стал слабее и не собирается расставаться с властью.
Но рано или поздно проблема наследника действительно встанет. Разбирать конкретные персоналии, способные возглавить авторитарный режим, пока смысла нет — за оставшееся время правления Путина они сменятся не раз. Важнее взглянуть на те позиции, с которых наследник может стартовать в гонке за власть. Я вижу четыре таких позиции, и лишь для наглядности проиллюстрирую каждую конкретной фигурой.
Вариант первый — "конституционный лидер" (условный Дмитрий Медведев). Это тот, кто в момент ухода Путина из политики будет занимать пост премьер-министра и обладать наибольшими полномочиями для подготовки новых выборов таким образом, чтобы обеспечить себе победу над конкурентами. На первый взгляд кажется, что в персоналистских авторитарных режимах именно такие люди должны побеждать, поскольку вся система находится в их распоряжении после ухода "хозяина". Однако на самом деле конституционный лидер столкнется с большими трудностями.
Во-первых, Путин ставит на формально вторую политическую позицию в стране лишь очень слабых людей, не имеющих авторитета ни в правящей верхушке, ни в элитах, ни в широких массах. Такие люди неспособны самостоятельно интриговать на необходимом для большой политики уровне. Медведев — яркий тому пример.
Во-вторых, Путин давно уже действует по принципу "разделяй и властвуй". Он замыкает все правящие структуры лично на себя. Более того, он строит их таким образом, чтобы ведущие политики враждовали между собой. Поэтому после ухода Путина у конституционного лидера, как это ни парадоксально, будет лишь малая часть рычагов власти, хоть режим у нас и авторитарный.
Таким образом условному Медведеву понадобится проявить чудеса изворотливости, компромиссности и договороспособности, чтобы представить себя элитам в качестве оптимального путинского преемника, ради которого можно и силовиков поднять, и TV подмять, и выборы сфальсифицировать. Вероятность успеха у такого лидера есть, но она далеко не стопроцентна.
Второй вариант — "президент РАО ФСБ" (как называют порой то ли в шутку, то ли всерьез Игоря Сечина). Это тот, кто реально контролирует силовиков — или, точнее, большую и лучшую их часть. Не обязательно он лично захочет стать "президентом РАО РФ", но ставленника своего наверняка протолкнуть на высший пост постарается.
Впрочем, для главного силовика стать хозяином страны после ухода хозяина нынешнего тоже будет не так просто.
Во-первых, как уже отмечалось, силовики раздроблены и конфликтуют между собой. У разных силовых структур могут быть свои представления о том, кто должен возглавить Россию. Причем этот вопрос для них связан с личной судьбой и карьерой. Силовик, который победит после ухода Путина, наверняка устроит погром среди своих коллег. Убивать, наверное, не станет, но под суд и на пенсию начнет отправлять в большом количестве. Тем более, что рыльце у всех в пушку, и компромат друг на друга бравые защитники родины давно уже держат в сейфах и на компьютерах. Во-вторых, возникает вопрос: а кем, собственно, будет условный Сечин без Путина? Любой внешний контроль над силовиками основан на близости контролера "к телу". В ситуации смены власти силовики, как киплинговская кошка, начинают гулять сами по себе. Иными словами, "президент РАО ФСБ" должен оказаться полезным для них не только своей близостью к вождю, но и другими качествами. Например, способностью стать харизматичным лидером, которого силовикам не придется, рискуя жизнями, постоянно защищать от народного гнева. Или способностью конвертировать власть силовиков в деньги и ресурсы, которые они могут аккумулировать за рубежом "на черный день".
Третий вариант — "резервный герой" (условный Сергей Шойгу). Это человек, который станет главным харизматиком в отсутствие Путина. То есть тот, кто, по идее, должен был бы благодаря своей популярности победить на относительно честно организованных выборах. Конечно, при избытке честности и Навальный, глядишь, выиграть сможет. Поэтому выборы должны быть устроены так, чтобы сохранить сложившуюся практику отсечения от телеэкрана и прочих инструментов предвыборной борьбы всех лиц, не одобренных кремлевской администрацией.
"На штыках", как известно, сидеть неудобно, а значит иметь во главе страны популярного харизматика — лучший способ сохранения власти, денег и привилегий. Если резервный герой к моменту ухода Путина будет, как сейчас Шойгу, занимать еще и крупный силовой пост, то его шансы на успех резко возрастут. Тем не менее, есть пара тонкостей, которые следует учитывать.
Во-первых, "резервный герой", как и любой другой победитель, с большой степенью вероятности начнет перетряхивать правящую группировку, отправлять недругов под суд или на пенсию. Поэтому конкретные влиятельные персоны могут его приходу сильно воспротивиться. Свой ставленник (пусть не харизматичный) для лиц, погрязших в коррупции и злоупотреблениях, окажется единственно возможным вариантом после Путина. Даже если для правящей верхушки в целом он будет далеко не оптимальным.
Во-вторых, глава Минобороны на самом деле не такой уж сильный политик, как может показаться. Не в традициях российской армии бороться за власть. Или, точнее, это было в традициях российской гвардии XVIII века, но со времен провалившегося восстания декабристов армия в переворотах толком не участвует (отказ маршала Язова штурмовать Белый дом в августе 1991 г. это подтверждает). А Кремль предпринимает все возможное, чтобы маргинализировать генералитет и сделать его неспособным на самостоятельные действия. Представить себе эфэсбэшников, активно работающих в интересах своего кандидата, нетрудно. Сложнее представить себе армию, выходящую на улицы Москвы ради ставленника генералитета.
Четвертый вариант — "захватчик" (условный Рамзан Кадыров). Помимо московских силовиков, у нас существуют весьма эффективные подразделения, способные на проведение быстрых спецопераций по заказу хозяина. В том числе — против любых его политических конкурентов и в любых точках страны, а порой и мира. По эффективности действий эти подразделения вряд ли уступают ФСБ, а по жестокости и бескомпромиссности, скорее всего, превосходят. Поскольку имеют непосредственный военный опыт. Я говорю, естественно, о кадыровских боевиках.
Сам Кадыров неспособен стать президентом России, но как партнер любого московского кандидата он может оказаться чрезвычайно эффективен. Известно, что глава Чечни конфликтует с частью силовиков. Поэтому он заинтересован в том, чтобы эти люди не пришли к власти после Путина. В подобной ситуации чеченский лидер становится удобным союзником для тех, кто хотел бы в президентской гонке обойти кандидата, выставленного условным РАО ФСБ. Причем опыт Бориса Березовского (рубежа девяностых и нулевых годов) показывает, что умелый московский интриган вполне способен договориться с кавказскими элитами о совершении ими действий, выгодных определенным политическим силам в Москве.
Конечно, вариант "захватчик" реализуем только в условиях полной деградации столичных элит — зажиревших, ослабевших, перегрызшихся друг с другом, неспособных предотвратить высадку боевиков у стен Кремля и морально настолько разложившихся, что они будут готовы просить ярлык на княжение у хана. Сегодня такой стадии разложения еще нет, и это формирует серьезные проблемы для любого, кто захочет реализовать вариант "захватчик". Но вообще-то все идет к тому, что лет через 10-15 коррумпированная столичная элита сделает что угодно, лишь бы защитить собственные интересы.
Источник: Дмитрий Травин, obozrevatel.com