ДНРовцы обитают, в основном, в укрепленных базах в разных районах города
Ваш поезд в Донецк отстанет от расписания на три часа. Пассажиров будет немного, а единственный попутчик по купе выйдет ночью в Днепропетровске.
В городе будет жарко. Буднично. Шумно.
Потом вы узнаете, что вокзал - единственное по-прежнему многолюдное место.
Вопреки ожиданиям, никто не обратит внимание на прибывших из Киева. Никто не проверит документы, багаж. Выдохнув, вы зайдете в обычный автобус. Осторожно уточните маршрут. Но никто не спросит, откуда вы и зачем.
По дороге вы заметите баннеры ДНР, обещающие экономическую свободу и народовластие. И тут же - объявления на украинском и даже множество каких-то сине-желтых конструкций вдоль проезжей части, оставшихся с мирной жизни.
Магазины в спальных районах окажутся открыты. В них привычный, хоть и оскудевший набор продуктов. Рассчитаться все еще можно кредитной картой, но банкоматы пусты. На остановках вы услышите украинский язык и даже разговоры об армии - здесь, как и везде, жалеют вояк из сектора Д.
Когда впервые взорвется - где-то далеко, глухо, но очень мощно, - вздрогнете только вы. Остальные привыкли: настолько, что уже и не расскажут толком, когда в городе начала работать тяжелая артиллерия. Сперва она звучала только ночью - ДНРовцы палили в сторону подступающей со стороны Марьинки и аэропорта армии, а военные давали ответ. Потом “перекличка” стала привычной и по утрам. А сейчас - даже днем.
При этом вы вряд ли увидите в Донецке разрушенные дома. На момент вашего приезда такие будут только на окраинах - в районе Петровском и Киевском. Ехать туда вы струсите. Глупая случайная смерть пока не входит в ваши планы. Да и транспорт туда не ходит, а таксистам нельзя доверять.
Вместо этого вы отправитесь на набережную - красивую, большую, широкую, как и многое в Донецке. Там будет немало людей: на велосипедах, с удочками, айфонами, собаками. В том числе - с очень маленькими детьми. “Какая жуткая беспечность”, - подумаете вы, вглядываясь в лица и прислушиваясь к разговорам.
Почти никто не обсуждает войну и политику. Все силятся вести обычный образ жизни. Притворяются, что все нормально. Сортируют мусор, выгуливают домашних животных, соблюдают правила дорожного движения. Взрывы вызывают только легкую тень напряжения на лицах. Вот уж действительно - опасная привычка.
Зато в центре Донецка - почти никого.
Представьте себе огромный город в полуденный зной. Изредка промчится машина. На площади - только зловещий Ленин.
И ни души вокруг.
Откуда-то подкрадется старичок в кепке, с тростью и георгиевской лентой. “А что, митинга сегодня не будет?”. Их время закончилось, старик.
В центре закрыто 90% заведений и офисов. На украинском извиняется перед клиентами за неудобства Макдональдс. Но некоторые рестораны продолжают обслуживать клиентов. Администратор заменяет и бармена, и официанта. По-прежнему подают крем-суп из шампиньонов. И только мохито нет - закончилась мята.
И там, и в других местах, вы встретитесь с местными - успешными, умными, красивыми. Сперва колючие, они расскажут вам о претензиях к киевской власти - не сумела ангажировать на свою сторону местных силовиков, недостаточно интенсивно вела переговоры в начале конфликта, неумно настраивает против себя гражданских и командует армией. Оттаяв, расскажут, как кормят тех, кому не за что жить (в городе нет больше ни зарплат, ни пенсий, ни соцвыплат), как эвакуируют тех, кто не может уехать сам - беременных, стариков, детей. А уже доверившись - как любят свой самый большой, самый современный и все-таки, несмотря на киевские враки, бюджетообразующий Донбасс. Поэтому не могут уехать, пока тут остается хоть кто-то, нуждающийся в помощи.
Таких много. В одном из общежитий - почти 1200. 60% из них дети. Всех их боевики забрали сюда из Шахтерска и других городов. Местная власть передала им в помощь печенье и детское питание. Не хватает даже хлеба. Волонтеров и денег не хватает тоже. Вы, разумеется, оставите всю наличку на продукты. А когда раздастся очередной взрыв, и все женщины и дети с крыльца и двора ринутся в здание, вы поймете, что они пережили и как напуганы. Коллаборанты? Сепаратисты? “Вата”? Обычные люди, попавшие в жернова.
Несмотря на то, что кто-то возит по городу, устанавливает и стреляет из минометов, ПЗРК или, как уверены местные, Градов, вы нигде почти не увидите тех, кого здесь называют ополчением. И как ни трудно признавать - это так и есть. 85% бойцов военных батальонов ДНР, считают в Донецке, местные. Бывшие товарищи, соседи моих донецких знакомых.
ДНРовцы обитают, в основном, в укрепленных базах в разных районах города. Их можно увидеть в большинстве из немногих проезжающих по городу машин. И еще в центре. Проходя мимо них с волынской пропиской в паспорте, вы точно ощутите неприятный холод, разбежавшийся по ногам. Но сейчас им не до вас.
Чуть позже кого-то из ополченцев вы непременно заметите с кофе и газетой в кафе с кондиционером. Как тупица вперитесь взглядом. Кто он? Где “служит”? Кого убил?
Когда стемнеет и гражданские станут спешно разбредаться по домам - после 22-ух лучше нигде не появляться - в ресторанах появится больше мужчин в камуфляже и красивых девушек рядом. Они курят кальян, смеются. И даже вата, простите, мята в мохито у них есть. А тем временем на окраинах старикам раздают по одному яйцу на двоих.
После дня тупого напряжения, страха, тягостного предчувствия беды, вы выйдете покурить с другом на балкон, даже если обычно не курите. “Хм.. что-то они запаздывают сегодня, - спокойно отметит он, житель одного из опасных районов, взглянув на часы. И залп - снова глухой и мощный, не заставит себя ждать. Это больше похоже на начавшееся землетрясение, чем на гром.
Минут через 10 кто-то ответит - прямо над домом пронесется страшный свист. Утром вы узнаете, куда попало. К счастью, никто не пострадал.
Уезжать вы будете с тяжелым сердцем оставляющего в беде больше 400 тысяч человек и пачкой телефонных номеров новых знакомых.
На вокзале будет много пассажиров с детьми, чемоданами, собаками. Сцены прощания. Вы никогда раньше не видели, чтоб сын так целовал мать.
В вагоне на Киев, кроме вас, все окажутся местные. Они станут вздыхать, спать беспокойно и много раз уточнять количество проверок документов в Киеве. Не поверят, что проверок не будет. Как и вы не сможете представить, что ваш поезд, прибывший с войны, ни разу не досмотрят в столице. Вы, как ни в чем ни бывало, выйдете из вагона, окунетесь в толпу.
На всем киевском вокзале никто, кроме вас, не знает, какое облегчение оказаться там, где любое место прописки безопасно и не ведет в подвал. Еще на перроне узнаете, что сразу же после вашего отъезда кто-то из воюющих сторон попал снарядом в исправительную колонию, а потом - в один из офисных центров в центре Донецка. Что в городе пропала вода. И что обстреляли авто с боевиками. И что взорвали колонну с переселенцами. И еще, что…
А вечером вы прочтете у донецкого приятеля квинтэссенцию того, почему в донецком аду, куда до сих пор можно приехать обычным поездом, все еще остаются люди: “Ездили сегодня на Текстильщик проведать кошек и собак. Глупый ли это поступок - поехать через весь город, через заминированный путепровод только для того, чтобы проведать блохастых тварей, оставленных на попечение беспечного соседа? Нет. Не глупый. Это мой город. Мой. Не Рината, не ДНРа, не всего этого генетического мусора с АК и градами, ни даже спасителей ВСУ. Это мое, б... . Мое".
Читайте срочные новости в Telegram