В августе 2014-го я уехала из Украины в Стокгольм - учиться на магистерской программе. Спустя два месяца я летела над Балтийским морем в направлении Киева и задавала себе вопросы: Каким я застану свой город? Как изменилась моя страна за это короткое время?
Думаю, не нужно описывать чувства эмигранта, попавшего на родину после некоторого отсутствия. Убогая советская застройка, разбитые дороги, загрязненная экология, общественный транспорт под названием "маршрутка".
Я не могу сказать, что в Стокгольме у меня райская жизнь. Высокие цены, языковый и социальный вакуум, сложности с визой, местная бюрократия, непростая система общественного транспорта – это только основные проблемы новоприбывшего студента. И все же, кода я гуляла по Стокгольму, то представляла шведа, который вдруг захотел переехать в Киев. О моих стокгольмских трудностях он, наверное, только мечтал бы.
После таможенного контроля в Борисполе тебя встречает толпа сомнительного вида мужчин, предлагающих услуги такси. Спросить дорогу в Киеве, объясниться в супермаркете, купить лекарства – настоящий квест, ведь в сравнении со шведами украинцы практически не говорят по-английски.
Вспоминаю, как еще летом я гордилась Арсением Яценюком и его поездками за рубеж, где он свободно общался на английском со своими иностранными коллегами. Сейчас его хороший английский не вызывает у меня никаких эмоций.
Скажу без преувеличения: после двух месяцев отсутствия Киев меня удручил. После здоровой, экологичной, подтянутой Скандинавии многие украинцы выглядят так, словно им всем срочно нужно к врачу. Землистый цвет лица, мешки под глазами, проблемы с лишним весом. Украинцев, а особенно киевлян, трудно назвать физически здоровыми.
Прибавьте к этому несуразную одежду и остроносые туфли – вот средний портрет украинского мужчины лет 30-ти. Он плохо спит, обильно ест, беспокойно говорит и то и дело хватается за один из мобильников. Его можно понять: прокормить семью гораздо важнее, чем сохранить собственное здоровье.
Украинские старики – отдельная тема, о которой и сейчас, после возвращения в Швецию, мне больно писать. За неделю пребывания в Киеве я не встретила ни одного старика, который излучал бы здоровье, оптимизм и довольство жизнью.
Речь не только о совсем старых людях, которые просят милостыню или побираются по помойкам. Речь, в том числе, о людях предпенсионного возраста, которые подвергаются жесточайшей дискриминации при устройстве на работу. У многих из них разрушено здоровье годами изнурительного, ненормированного труда, и без помощи родственников они бы просто погибли от голода.
Думаете, я преувеличиваю? Попробуйте вспомнить, когда вы в последний раз видели компанию пенсионеров, беседующих за бокалом вина в одном из киевских кафе. По моим скромным наблюдениям, примерно половину завсегдатаев стокгольмских ресторанов составляют как раз люди пенсионного и предпенсионного возраста.
Кстати, о дискриминации. До учебы в Швеции я о ней никогда не задумывалась. А вернувшись в Киев, поняла, что в Украине это настоящая проблема. На улицах не встретишь однополых влюбленных парочек, совсем не видно инвалидов, потому что инфраструктура города для них просто не предназначена. Что уже говорить о девушках, которые, кажется, одеты во все лучшее, что было в доме.
"Зачем?" – думаешь, глядя на барышню, которая с трудом вышагивает по разбитому асфальту на высоких каблуках. Затем, что женщина в пальто, напоминающем мешок, и в кроссовках (шведская мода), в Украине не сделает карьеры и вряд ли выйдет замуж. Ее жизнь будет просто разбита.
Я приехала в Киев незадолго до парламентских выборов. Глядя на город, увешанный политической рекламой далеко не лучшего качества, я засомневалась, что в Украине что-то изменилось со времен Януковича. Те же дешевые технологии, то же оболванивание людей, тот же мучительный вопрос знакомых "За кого голосовать?".
Впрочем, в партийных списках нашлись имена людей, которые многое сделали для демократии в Украине, еще задолго до Майдана. Но в парламент попали не все.
Все эти наблюдения не могли не навеять на меня тоску. "В Киеве бесконечно грустно", - написала я в своем facebook. "Почему? Что стряслось? Разве что-то изменилось?", - посыпались вопросы удивленных киевлян.
Что я могла им ответить?
Что инфраструктура Киева убога и рушится на глазах?
Что брата-милиционера моей подруги забрали в АТО, выдав ему пистолет, в то время когда противник воюет с "калашом"?
Что у другой подруги семья разделилась из-за донецкого вопроса, и одна часть родственников разругалась с другой?
Что украинский бизнес на ладан дышит?
Что друг, ютящийся в тесной хрущевке с женой, ребенком и родителями, не может забрать депозит из вполне живого банка, чтобы купить квартиру?
Что в домах 15 градусов тепла и нет горячей воды?
"В Украине война!", - найдете объяснение вы. Война. Но согласитесь, далеко не все наши проблемы начались в марте этого года.
"Лена, это никогда не закончится", - внезапно произнес мой друг во время прогулки в одном из троещинских скверов. "Что все?..." - не поняла я. "Ну вот это все", - сказал он и сделал неопределенный жест.
Мы посмотрели друг на друга и поняли, что речь не только о ДНР, ЛНР, Крыме, экономическом коллапсе, банковском и валютном кризисе, бесконечных выборах и коррупции. Речь о тотальной неустроенности нашей жизни, которую мы замечаем только по приезду из длительных заграничных путешествий.
Уверена, мой текст разозлит многих украинцев, в мой адрес посыплются осуждения и даже угрозы. Меня назовут ватницей и обвинят в том, что легко рассуждать о судьбе Украины из благополучной Швеции.
Я и сама так отреагировала бы, живи я сейчас в Киеве. Но рассуждать о судьбе родины, находясь за рубежом, действительно проще, чем пытаться осознать происходящее, погрузившись в бесконечное решение насущных украинских проблем.
Вам может показаться, что я не хочу возвращаться в Украину. Поверьте, это не так. А тот самый случай, когда хлипкая хибара, но своя, лучше любых хором, но чужих. Мной движет не только ностальгия. Шведский рационализм впитывается очень быстро.
Еще один специалист с западным образованием Украине жизненно необходим. А вот без еще одного бывшего журналиста из Восточной Европы Швеция точно обойдется.
Елена Шкарпова, журналист, студент KTH Royal Institute, Стокгольм
Читайте срочные новости в Telegram