Католической церкви предстоят реформы. Новый папа - не та фигура, которая способна эти реформы провести. Момент, когда новый понтифик появляется на знаменитом балконе, чтобы благословить Рим и мир, всегда воспринимается как самая настоящая сенсация в нецерковных кругах - кто этот человек, как он попал на папский престол?
Настоящей сенсацией было избрание новым папой польского кардинала Кароля Войтылы - Иоанна Павла II. А вот избрание папой его преемника - кардинала Йозефа Ратцингера - Бенедикта XVI - сенсацией не было, так как ожидалось в случае, если кардиналы предпочтут решительному реформированию церкви продолжение предшествующего понтификата. Именно это и произошло - церковь настолько была вдохновлена фигурой Иоанна Павла II, что решила хотя бы на несколько лет продлить великую эпоху. Понимание, что величие без реформирования было обеспечено прежде всего фигурой и авторитетом скончавшегося понтифика-славянина пришло слишком поздно: за годы правления папы Бенедикта XVI католическая церковь фактически рассталась со своим нравственным влиянием в Европе, перестав быть доминирующей силой не только в традиционно светском западном обществе, но и на востоке. И начала отступать в Латинской Америке.
В этой ситуации кардиналы принимают решение, которое ожидалось как один из вариантов развития событий после смерти Иоанна Павла II, еще одна версия продолжения эпохи Кароля Войтылы - кардинал Бергольо, один из ведущих кандидатов на престол понтифика 8 лет назад, стал преемником ушедшего на покой Бенедикта XVI. Впрочем, 8 лет назад будущий папа Франциск в свои 69 лет выглядел бы как энергичный реформатор, способный изменить церковь. Сегодня это - еще один переходный папа, которому предстоит остановить отступление католицизма из Латинской Америки. И который, скорее всего, не справится с этой задачей так же, как Бенедикт XVI не справился с отступлением из Европы.
Дело тут, впрочем, не только в возрасте. Последнему великому реформатору церкви Иоанну XXIII было в момент его избрания в 1958 году 77 лет, но за пять лет своего понтификата этот человек изменил церковь так, как мало кто из его более молодых предшественников и преемников. Дело в том, что папе Иоанну XXIII было присуще то удивительное понимание современного мира, его социальных вызовов и политических угроз, которого после его смерти церкви очень не хватает. Другой реформатор, папа Иоанн Павел II, был наделен исключительным политическим - но только политическим - пониманием современности. И этого было достаточно, чтобы церковь казалась развивающейся при его жизни, но недостаточным, чтобы сохранить иллюзию развития после его смерти. Папа Франциск будет стараться продлить великую эпоху теми же методами, но у него мало что получится просто потому, что церковь - вот в чем парадокс - достойно исполнила свою политическую миссию в сокрушении тоталитарного зла и безбожия. И теперь от нее ждут большего - участия в развитии общества, милости в этом развитии, проще говоря - как бы это ни кощунственно звучало для многих верующих людей - отказа от средневековых догм, которые не имеют никакого отношения к Богу и превращают некогда великую церковь в один из конкурирующих политико-экономических институтов.
Конечно, сейчас будет много спекуляций о том, что первый в истории папа-латиноамериканец повернет церковь лицом к Новому Свету. Что первый в истории папа-иезуит докажет, что церковь роскоши может стать храмом аскетизма и умеренности. У меня нет сомнения, что все так и произойдет - но это не то главное, из-за чего люди покидают храмы или приходят в них только из обрядных соображений. Подобная оценка происходящего - это невольная оценка католика, у которого нет выбора: он должен либо полюбить и поверить в папу, либо перестать быть католиком. Но людям за стеной католического храма стоит понять, что главное - в неумении иерархов вести разговор с теми, кто оказывается вне церкви потому, что не хочет делать вид, что не замечает того, что существует на самом деле. "На самом деле" - это женатые священники и их "не существующие" жены, и аборты, и контрацепция, и неравноправие женщин в церкви, и однополые союзы - словом, все то, что в мире - мире католиков - есть. А в католической церкви - нет.
Кардинал Бергольо проиграл борьбу против однополых браков в собственной стране - президент Аргентины Кристина Фернандес де Киршнер назвала его взгляды средневековыми и сравнила его призывы с действиями инквизиции - и ничего, добрые католики-аргентинцы от нее не отвернулись. Впрочем, я не совсем точно выразился насчет борьбы: сам будущий папа называл это "войной Бога" - и в этом весь ужас: там, где от церкви сегодня ждут способности к диалогу, она воюет, а там, где от нее ждут войны - например, в вопросе о священниках-педофилах или о финансовых злоупотреблениях Ватикана - она обнаруживает потрясающие способности к диалогу. Если папа Франциск сможет хотя бы прекратить войну там, где нужно разговаривать, и начнет ее там, где разговаривать не стоит - это уже будет прогресс, который поможет его преемнику в неизбежном реформировании церкви.
Виталий Портников, Liga.net
Почему вы можете доверять vesti-ua.net →
Читайте vesti-ua.net в Google News
