В любом разговоре о будущем двух стран обязательно звучат голоса оптимистов. Тех самых ребят, которые верят, что спустя десятилетие-другое время перелистнет страницу, а Киев и Москва вновь вернутся к прежнему формату отношений. Тому, что существовал до февраля 2014-го.
Что фраза про "братские народы" не будет звучать как ругательство, что кривизна будет выправлена, а искажения стерты. И в этот момент становится понятно, сколь иллюзорны такие настроения.
Потому что для того, чтобы это сбылось, нужны такие потрясения, по сравнению с которыми все происходящее сегодня покажется мелочью.
Скелеты в шкафу
Любые ссоры не навсегда, любые драки тонут в прошлом. Англичане и французы, французы и немцы, поляки и украинцы – в истории взаимоотношений этих народов полным-полно взаимной резни.
В том числе, вполне недавней – которую еще помнит поколение бабушек-дедушек. Но в каждом подобном случае примирение происходило отнюдь не благодаря национальной амнезии.
Варшава и Киев стали союзниками во многом благодаря Ежи Гедройцу, который издавал в эмиграции журнал "Kultura". Именно он – придумавший концепцию взаимоотношений Польши с восточными соседями – стал тем человеком, который сумел преодолеть имперские фантомные боли в сознании своей страны.
Если отталкиваться от этого опыта, то можно предположить, что отношения между Москвой и Киевом тоже вполне могут возродиться.
Но это возможно лишь в том случае, если Россия откажется от своего имперского самоощущения. Если будет воспринимать Украину как равноценное государство, которое способно самостоятельно выбирать орбиту будущего.
Возможна ли подобная Россия в ближайшие годы? Риторический вопрос.
Более того – само по себе переформатирование внутренней повестки в России еще ничего не решит. До тех пор, пока по обе стороны границы будут давать разные ответы на вопрос "Чей Крым?", никакой диалог невозможен. И дело тут не в персоналиях: Греция может сколько угодно выбирать популиста Алексиса Ципраса. Того самого, который безжалостно изматывает нервы Берлину и Брюсселю. Но ни один Алексис Ципрас не решится заявить публично о том, что Северный Кипр – турецкая территория. И то, что Турецкая республика Северного Кипра существует в подвешенном состоянии уже более сорока лет – ничего не меняет.
Обнуление "крымской весны" и "новороссии", избавление от имперских комплексов и государственного высокомерия – это лишь самый минимум, после которого может идти речь о нормализации отношений. Сколько граждан России готовы сегодня на это согласиться?
Войны виртуальные и реальные
Возможно, все эти разговоры про "обнуление" взаимоотношений звучат только потому, что для самой России история войны между странами шла в виртуальном формате.
Российский обыватель продолжает считать, что его страна не является стороной конфликта. А судьба тех его сограждан, которых командование отправляло на Донбасс сражаться с украинской армией, известна лишь их семьям. Которые предпочитают молчать.
А для Украины вся нынешняя война более чем реальна.
Она дана в ощущениях каждому поколению – обиженным не ушел никто. Шесть волн мобилизации создали целую касту ветеранов АТО – и сегодня украинцы доверяют вооруженным силам больше, чем всем ветвям власти вместе взятым.
Почти у каждого есть либо родственники, либо друзья, прошедшие через фронт и волонтерское движение. Именно эти люди в ближайшее поколение будут определять электоральные запросы. Более того – именно они будут определять общественную повестку в Украине в ближайшие годы.
Вдобавок, нынешняя война родила еще одну необнуляемую тектонику. Имя ей – вынужденные переселенцы.
Крым и Донбасс вывели страну в лидеры печального рейтинга – отныне именно Украина лидирует в регионе по числу внутренне перемещенных лиц, количество которых превысило полтора миллиона человек. Большая часть из них уже не настроена возвращаться в родные места. Если кто-то в России готов объяснить этим ребятам, что зигзаги их судеб можно перечеркнуть и жить как прежде – пусть попробует.
One way ticket
Неудержимых оптимистов можно понять – так уж устроен человек, что он до последнего не хочет верить в непоправимое. Всегда есть надежда, что можно склеить, извиниться, заплатить штраф. Но в том и штука, что не всегда.
Кровь сакрализует любое противостояние. После нее в шкафах остаются фотографии с черными ленточками, на балконах – удочки, в гараже – ржавеющие запчасти. Смерть уводит причины на второй план, выводя на первый – саму себя. Некролог важен не содержанием, а фактом своего появления. Уже сегодня в Украине растут дети, которые рисуют войну.
Кстати, по той же самой причине реинтегрировать Крым в Украину – проще, чем Донбасс. Потому что аннексия полуострова происходила почти бескровно. С учетом сказанного выше – это более чем серьезный фактор.
Но куда важнее тот факт, что и для России и для Украины события последних полутора лет стали частью национальных мифов.
С одной стороны – "Крымская весна" – как апофеоз имперских амбиций и подтверждение права совершать суверенные ошибки.
С другой стороны – Майдан как архетип гражданского восстания и АТО как самая что ни на есть война за независимость.
Эти истории подобны однополюсным магнитам – они не могут сосуществовать, зато способны отталкиваться. А сблизиться они могут только в том случае, если какую-то одну из двух историй обнулить.
Те, кто говорят о примирении, должны определиться с тем, какую именно.
Напомним, Украинцев в Канаде заставляют документально доказывать, что они не уклонисты.
Ранее Вести-ua.net писали, Боец Нацгвардии: В АТО убиты не меньше 4 тысяч военных.
Также Вести-ua.net сообщали, Составлен рейтинг самых мстительных знаков зодиака: кто лидирует.
Почему вы можете доверять vesti-ua.net →