2017 год стал продолжением позиционной войны между силами ВСУ и Нацгвардии против российской регулярной армии и пророссийских террористов на востоке Украины.
Он прошел без масштабных сражений, вроде штурмов Дебальцево, но количество убитых и раненых бойцов с обеих сторон, а также гражданских, идет на сотни.
Потери в позиционной войне
«Год не был прорывным. Он прошел на фоне позиционной войны, захвата «серых» зон и попыток усиления на определенных направлениях», — рассказывает ВВС Украина военный эксперт и публицист Михаил Жирохов.
Позиционной войне, в основном, свойственны периоды относительной тишины, сменяющиеся локальными вспышками боевой активности и борьбой диверсионных групп (ДРГ). И все это на фоне «беспокоящего огня» позиций противников.
2017 год начался с серьезного обострения боев в районе Авдеевки в феврале и заканчивается обстрелами поселка Новолуганское на Светлодарской дуге.
Между этими событиям с фронта поступали новости о том, что стороны пытались занять территории в так называемой «серой» или «нейтральной» зоне.
В частности, сообщалось, что сепаратисты в мае обустроили новые позиции у поселка Пески неподалеку Донецкого аэропорта.
В то же время силы АТО летом заявляли об «улучшении тактического положения» у Бахмутской трассы в Луганской области и в ноябре — на Светлодарской дуге (села Гладосово и Майское).
«Серая зона» — очень важна. Контроль над ней не позволяет противнику оперировать огневыми средствами. Например, выводить танки или БМП на дистанцию поражения обстрелов», — объясняет Михаил Жирохов.
«В целом, это улучшение позиций на направлениях, которые могут в будущем быть плацдармом для наступления», — добавляет он.
Перемирие и гражданские потери
Несмотря на то, что согласно минским соглашениям на Донбассе еще с осени 2014 должны были прекратиться активные боевые действия, на практике сравнительно устойчивая тишина никогда не длилась дольше нескольких недель.
При таких условиях стороны периодически договариваются о «тематических» перемириях. В нынешнем году их снова было несколько: «пасхальное», «хлебное», «школьное» и «новогоднее» (последних даже два — в начале и в конце года).
В то же время, мониторинговая миссия ОБСЕ отмечает, что за 2017 год она зафиксировала больше случаев нарушений режима тишины, чем в 2016 году: около 400 тысяч против 300 тысяч.
В результате гибли гражданские по обе стороны фронта.
«По подтвержденным данным СММ ОБСЕ, в 2017 году погибло 85 человек и 384 получили ранения», — сообщил недавно заместитель председателя миссии Александр Хуг. Среди погибших был и один член самой миссии, авто которого в апреле взорвалось на противотанковой мине.
В прошлом же году потери среди гражданских, по данным той же СММ ОБСЕ, составляли 88 погибших и 354 раненых.
Основными причинами смертей были и остаются артиллерийские обстрелы и подрыв на минах или других взрывчатых предметах.
Потери сторон
Потери были и среди сил АТО и среди вооруженных формирований самопровозглашенных «ДНР» и «ЛНР».
В ответ на запрос ВВС Украина Генштаб ВСУ сообщил, что по состоянию на 18 декабря невозвратимые потери украинской армии в 2017 году составили 191 военнослужащий. С тех пор, несмотря на новогоднее «перемирие», ВСУ официально потеряли еще семь бойцов убитыми.
Таким образом невозвратимые потери украинской армии за год выросли до 198 военнослужащих.
Санитарные потери украинской армии (раненые и травмированные в результате боевых действий), по данным того же ответа Генштаба и дальнейшим сведениям, в 2017 году составляют 1288 бойцов.
В прошлом году безвозвратные потери украинской армии составили 212 бойцов, еще 1277 военнослужащих получили ранения, травмы или заболели.
Михаил Жирохов обращает внимание, что данные Генштаба не учитывают погибших добровольцев «Правого сектора», а также бойцов, которые входят в другие структуры: пограничников, нацгвардейцев и работников СБУ (в прошлом году не менее троих офицеров СБУ подорвались в своих автомобилях: один в Киеве и два в Донбассе) С учетом этого, по мнению эксперта, количество потерь с украинской стороны за год может вырасти еще на несколько десятков — ориентировочно до 260 убитых.
Подсчитать точные потери незаконных формирований «ДНР» и «ЛНР» невозможно. Таких официальных данных в непризнанных «республиках» нет.
Сами же «министерство обороны ДНР» и «народная милиция ЛНР» информацию о своих убитых и погибших обнародуют эпизодически.
Например, в начале года представитель «оперативного командования ДНР» Эдуард Басурин в интервью российскому изданию «Известия» заявил, что за почти две недели обострения под Авдеевкой в феврале вооруженные формирования «Донецкой республики» потеряли около 40 бойцов убитыми.
Также в феврале 2017 погиб один из лидеров «армии ДНР» Михаил Толстых с позывным «Гиви». Как утверждают сепаратисты, от рук украинских диверсантов.
В интернете существуют группы проукраинских активистов, которые пытаются отслеживать количество погибших членов вооруженных формирований «ДНР» и «ЛНР» из сообщений их родных и близких в соцсетях.
Михаил Жирохов отмечает, что по их данным, количество потерь сепаратистов за год может превышать четыре сотни. В любом случае, они соизмеримы с потерями ВСУ.
Он добавляет, что это лишь приблизительные подсчеты, которые не учитывают «кадровых российских военных и российских добровольцев», о которых в соцсетях жители Донбасса не пишут.
Кремль продолжает отрицать участие своих военных в конфликте на Востоке Украины.
В то же время в июне в результате столкновения между диверсионной группой «народной милиции ЛНР» и силами АТО в плен украинской армии попал россиянин Виктор Агеев, который заявил, что он — контрактник российской армии. Позже Минобороны РФ несколько раз отрицало его причастность к вооруженным силам России и утверждало, что он уволился до того, как начал воевать на Донбассе.
Людей, которые назывались кадровыми российскими военными, и раньше задерживали на Донбассе. В частности, речь идет о других бойцах «милиции ЛНР» Евгении Ерофееве и Александре Александрове, которых впоследствии обменяли на Надежду Савченко.
В общем, даже по приблизительным подсчетам, за 2017 год на Донбассе погибли несколько сотен человек, еще более тысячи были ранены.
В ООН в начале декабря сообщили, что за все время конфликта — с весны 2014 года — на Востоке Украины погибли более 10,3 тысяч человек .
Перспективы
Несмотря на определенный прогресс в вопросе обмена пленными, эксперты прогнозируют, что регион в следующем году будет оставаться в состоянии позиционного противостояния.
«Базовый сценарий — ни войны, ни мира, как сегодня», — рассказал ВВС Украина один из руководителей «Украинского института будущего» Юрий Романенко.
В то же время он отмечает, что возможность мирного соглашения в 2018 году все же выше, чем это было в уходящем году. Об этом, в частности, свидетельствует по крайней мере начало переговоров между «кураторами» урегулирования конфликта на Донбассе от США — Куртом Волкером и от России — Владиславом Сурковым.
«Будут серьезные попытки прийти к консенсусу, в результате которого Украина попытается вернуть территории Донбасса — с учетом заложенного там интереса России», — говорит эксперт.
«Но украинский парламент достаточно скептически настроен в отношении Минска и перспектив скорого возвращения Донбасса», — добавляет Юрий Романенко.
Михаил Жирохов не исключает эскалации, связанной с выборами президента России в марте 2018 года.
«Или в ходе избирательной кампании, в контексте «небольшой победоносной войны», или уже после выборов, когда в Кремле будет приниматься какое-то решение по Донбассу. Например, превращение этих территорий в самодостаточные», — говорит военный эксперт.
Он добавляет, что в связи с этим, наиболее опасными направлениями являются Авдеевка и Мариуполь: «Авдеевка — это коксохим (Авдеевский коксохимический завод, который является крупнейшим коксохимическим производителем в Европе. - Ред.), а Мариуполь — это порт».
Впрочем, Юрий Романенко не верит в то, что Россия из-за «ДНР» и «ЛНР» (вооруженную поддержку которых Кремлю приписывает Запад - Ред.) может прибегнуть к каким-то масштабным действиям на Донбассе. И в частности, из-за опасности новых санкций и проведения Чемпионата мира по футболу, который у РФ, по мнению эксперта, в таком случае могут отобрать.
«Плюс — накануне президентских и парламентских выборов в Украине в 2019 году это резко усиливает украинских «ястребов», — добавляет Юрий Романенко.
«Перевод основных конфликтных вопросов в Украине в сферу экономики и социального развития выгодно Кремлю, и меньше — украинской власти», — заключает эксперт.
Напомним, Аналитик объяснил стратегическое значение Покровска для оккупантов.
Ранее Вести-ua.net писали, Военное противостояние с РФ: способны ли ВСУ обеспечить безопасность страны?.
Также Вести-ua.net сообщали, Пропавшего польского юношу нашли в Украине. Он поступил в ВСУ.
Почему вы можете доверять vesti-ua.net →